|
|
|
|
| На главную / Смерть в тумане. Кто виноват в гибели президента Польши под Смоленском? | Новости Казани |
|
|
|
|
Смерть в тумане. Кто виноват в гибели президента Польши под Смоленском?10.04.2015Источник информации:  Российско-польские отношения за последние несколько столетий можно было назвать дружескими в течение весьма кратких промежутков времени. Самым длительным из них был, пожалуй, период после Великой Отечественной войны, когда Польская народная республика являлась членом социалистического лагеря и верным союзником СССР. После распада социалистического блока все политические силы, выступавшие за сохранение дружеских связей с Россией, были вытеснены на обочину политического процесса, а к власти пришли те, кто выбрал в отношениях с восточным соседом курс конфронтации. В качестве излюбленной темы в отношениях с Россией выступает так называемый «Катынский расстрел» — уничтожение тысяч польских офицеров в Катынском лесу на территории Смоленской области в начале 1940-х годов. При всей своей трагичности и неоднозначности трагедия в Катыни — это только один эпизод в истории российско-польских отношений, в которых каждой из сторон есть что предъявить оппоненту. Например, история гибели десятков тысяч красноармейцев, оказавшихся в плену после советско-польской войны 1919–1920 годов. Но польская сторона не любит говорить ни о чём, кроме Катыни. Для постсоциалистической Польши тема Катыни превратилась в настоящий фетиш. Погибших польских офицеров вспоминают к месту и не к месту, разжигая в обществе антироссийские настроения. И это при том, что сам вопрос ответственности СССР за трагедию в Катыни, по мнению многих историков, остаётся спорным.  10 апреля 2010 года под Смоленском произошли события, потрясшие Польшу не меньше, чем Катынский расстрел. В этот день в Катынском лесу должны были состояться траурные мероприятия, посвящённые 70-й годовщине «катынского расстрела». Для участия в мероприятиях из Польши должна была прибыть высокопоставленная делегация во главе с президентом страны Лехом Качиньским. В 10:41 по московскому времени в окрестностях аэродрома «Смоленск-Северный» произошла авиакатастрофа. Самолёт Ту-154М, принадлежавший польским ВВС, рухнул на землю и загорелся. Пожарные, прибывшие к месту катастрофы, потушили возгорания в течение 20 минут. Выживших в крушении не было. На борту разбившегося самолёта находились 88 пассажиров и 8 членов экипажа, в их числе — президент Польши Лех Качиньский, его жена Мария Качиньская, известные польские политики, почти всё высшее военное командование, общественные и религиозные деятели Польши. Новость о том, что глава государства, вся политическая и военная элита Польши погибли в России, и не просто в России, а в непосредственной близости от Катыни, привела граждан Польши в состояние шока. Как только первый шок прошёл, в адрес России посыпались обвинения в причастности к гибели президентского самолёта. Ни для кого не было секретом, что Лех Качиньский, как и его брат-близнец Ярослав, не находившийся на борту злосчастного самолёта, к России относился весьма негативно. Такую же точку зрения разделяло большинство тех, кто был на борту Ту-154М. Поэтому, с точки зрения поляков, у российских властей были весомые основания желать польскому президенту и его команде смерти. В этих условиях для России делом чести было провести тщательное и предельно открытое расследование причин катастрофы, дабы показать миру, что россияне к произошедшему отношения не имеют.  В тот же день, 10 апреля, распоряжением президента России Дмитрия Медведева была создана правительственная комиссия во главе с председателем правительства Владимиром Путиным, которая занималась расследованием всех обстоятельств катастрофы. Для проведения технического расследования обстоятельств авиакатастрофы образована совместная комиссия Межгосударственного авиационного комитета и Министерства обороны Российской Федерации. В комиссии МАК работали 25 польских специалистов. Анализ данных наземных служб, переговоров диспетчеров с экипажем, информации, полученной при расшифровке «чёрных ящиков», опрос свидетелей позволили установить картину происшедшего. Президентский Ту-154М вылетел из Варшавы в Смоленск в 9:27 по московскому времени, на час позже изначально запланированного времени. У польской делегации было достаточно мало времени, чтобы успеть на траурные мероприятия в Катыни, и любая задержка грозила опозданием. Пилотировали самолёт 35-летний командир корабля Аркадиуш Протасюк и 36-летний второй пилот Роберт Гживна. Кроме них, в экипаж входили 31-летний штурман Артур Зентек и 36-летний бортинженер Анджей Михаляк.  Пунктом назначения выступал аэродром «Смоленск-Северный». Этот аэродром, ранее использовавшийся в интересах военной авиации, был достаточно сложным для пилотов, не знакомых с его особенностями. Протасюк был знаком со смоленским аэродромом довольно поверхностно — за три дня до трагедии он в качестве второго пилота входил в состав экипажа этого же самолёта, выполнявшего полёт с польским премьером Дональдом Туском на борту. Определяющим фактором в такой ситуации становятся погодные условия, а они 10 апреля подкачали — над аэродромом Смоленска наблюдались низкая облачность и туман. О фактической погоде экипаж Ту-154М узнал уже в полёте. На подходе к аэродрому Смоленска российские диспетчеры, а также экипаж польского Як-40, приземлившегося в Смоленске ранее, предупредили пилотов, что условий для нормальной посадки нет и лучше уйти на запасной аэродром в Минск или Витебск. Так поступил экипаж российского Ил-76 — убедившись, что погода аховая, российские пилоты предпочли не искушать судьбу и уйти на запасной аэродром. В 10:23 по московскому времени руководитель полётов аэродрома «Смоленск-Северный» заявил командиру Ту-154М, что условий для приёма польского «борта номер один» нет. Согласно существующим правилам, вся ответственность за решение об осуществлении посадки либо отказе от неё ложится на командира судна. В 10:25 Аркадиуш Протасюк передал диспетчеру: «Спасибо, ну если возможно, попробуем подход, но если не будет погоды, тогда отойдём на второй круг». Таким образом, экипаж принял решение садиться в Смоленске. Отойти на второй круг польские пилоты не сумели — в тот момент, когда лётчики приняли решение прекратить снижение, Ту-154М уже задел верхушки деревьев и спустя мгновения рухнул на землю.  Так почему же экипаж польского «борта номер один» не внял предупреждениям ни российских диспетчеров, ни своих коллег? Ответ прост: лётчики опасались гнева своего главного пассажира. Менее чем за три минуты до крушения в кабине прозвучала фраза: «Он взбесится, если ещё...» Следователи предполагают, что «он» — это президент Лех Качиньский. Известный своим темпераментом польский лидер за пару лет до этих событий действительно был взбешён действиями своего пилота. В разгар конфликта в Южной Осетии Лех Качиньский собрал на борту своего самолёта внушительную «группу поддержки Грузии» в составе президента Украины Виктора Ющенко, президента Литвы Вальдаса Адамкуса, президента Эстонии Тоомаса Ильвеса и премьер-министра Латвии Ивара Годманиса. Качиньский с компанией намеревался прибыть непосредственно в Тбилиси, но этот приказ отказался выполнять командир экипажа Гжегож Петручук. Несмотря на ярость Качиньского, Петручук решил, что полёт над зоной боевых действий слишком опасен, и посадил Ту-154М в азербайджанской Гяндже. Министерство обороны Польши признало действия Гжегоша Петручука единственно правильными и даже вручило ему медаль, но после этой истории лётчика отстранили от полётов особой важности.  В том роковом для Петручука полёте вторым пилотом был Аркадиуш Протасюк, а штурманом — Роберт Гживна. Зная крутой нрав президента, Протасюк и Гживна предпочли пойти на риск, дабы также не оказаться в опале. Нельзя сказать, что командир экипажа не предпринимал никаких попыток повлиять на ситуацию. В 10:26 Протасюк, обращаясь, как считается, к директору дипломатического протокола польского МИД Мариушу Казане, сказал: «Господин директор, появился туман. В данный момент, в тех условиях, которые сейчас есть, мы не сможем сесть. Попробуем подойти, сделаем один заход, но, скорее всего, ничего из этого не получится». «Значит, у нас проблема», — заметил в ответ Казана. Проблема с политической точки зрения действительно была серьёзной. С учётом того значения, которое придают в Польше «катынскому расстрелу», отсутствие президента на памятных мероприятиях могло серьёзно сказаться на его рейтинге. При уходе же на запасной аэродром и поездке в Катынский лес автомобильным транспортом польская делегация неизбежно опоздала бы к началу церемонии. Экипаж же не отказывался от посадки категорически, а готов был сделать «один заход», тем самым загнав себя в ловушку. Спустя четыре минуты Мариуш Казана произнёс: «Пока нет решения президента, что делать дальше».  Не исключено, впрочем, что Качиньскому и вовсе могли не доложить о проблеме, также опасаясь гнева президента и полагаясь на «авось». Но был ещё один человек, присутствовавший в кабине и имевший достаточно власти и авторитета, чтобы прекратить опасную посадку. Речь идёт о командующем ВВС Польши Анджее Бласике, голос которого был опознан при расшифровке речевого самописца. У генерала Бласика, правда, не было опыта пилотирования Ту-154М, зато, согласно результатам экспертизы, в крови находилось 0,6 промилле алкоголя. Отдавал ли себе отчёт командующий ВВС в том, насколько велика опасность? Трудно сказать. Российская и польская сторона разошлись и в оценках влияния Бласика на ситуацию. Российские эксперты убеждены, что его присутствие в кабине давило на пилотов, заставляло их нервничать и ошибаться. Поляки считают, что присутствие Бласика на ситуацию никак не повлияло. Как бы то ни было, командующий ВВС также не предпринимал попыток предотвратить опасную посадку. В ходе расследования, проведённого польской стороной, выяснилось, что в 36-м Специальном транспортном полку ВВС Польши, отвечавшем за перевозку высших государственных лиц, допускались грубейшие нарушения инструкций по подготовке пилотов и формированию экипажей, проведению учебных занятий на тренажёрах и так далее. Словом, польский мужик тоже не склонен креститься, пока не грянет гром. 
То есть никакого заговора, никаких мин и ракет, никаких козней «злых русских» — в катастрофе целиком и полностью виновата польская сторона, в первую очередь те высокопоставленные лица, что находились на борту Ту-154М, начиная с самого президента Качиньского. Но привычка во всех своих бедах винить Россию в Польше слишком сильна. Именно поэтому вот уже пять лет польская сторона пытается хотя бы частично переложить вину за катастрофу на россиян. 
24 марта 2015 года Главная военная прокуратура Польши предъявила обвинения в совершении преступления двум российским военным — членам группы управления полётами аэродрома «Смоленск-Северный». Один из них обвиняется в создании ситуации непосредственной опасности в воздухе, другой — в неумышленном доведении до катастрофы в воздушном пространстве. При этом Главная военная прокуратура Польши непосредственной причиной катастрофы называет ошибки в действиях экипажа. А ведь, казалось бы, сама история катастрофы Ту-154М должна была наглядно показать полякам, к каким последствиям приводит самодурство. Но до сотрудников прокуратуры Польши эта мораль, очевидно, не дошла.
Внимание! |
|
|
© 2009-2014 "День Казани". |
|