| Новости Казани

Багор

Поскольку многие мои предки, сестры и братья, лежат на Мамадышском татарском кладбище, я летом ежегодно бываю там, отдавая свой традиционный долг, передаваемый из поколения в поколение. В одном своем очередном заезде, когда я, совершив свою скудную молитву, собирался уже уходить, заметил странное скопление людей у одной могилы. Услышав веселые голоса, чего не бывает на похоронах, я медленной кладбищенской походкой приблизился к ним и прочитал надпись на скромном надмогильном камне. Это была могила, известная мне и многим, весельчака районного масштаба Вагиза, умершего, судя по датам, лет 40 назад.

Жил бы он в большом городе, возможно, стал бы артистом, но, живя в Мамадыше, так и остался на уровне уличного развлекателя публики. Его творческая натура не позволяла накапливать в душе всякую житейскую дурь, в противном случае он мог бы свихнуться от мозгового перенасыщения. Вагиз работал в центре города и никогда не проходил мимо «Угла ленивых» («Ялкаулар чаты»), расположенного тоже в центре у районной парикмахерской, и останавливался там на несколько минут для разрядки души от накопленных анекдотов и шуток, некоторые из них невольно оставались в людском сознании навсегда. Ведь у его могилы никто не назначал специальной встречи, а люди собрались там случайно и непринужденно пересказывали друг другу его байки. Я тоже в этой кладбищенской компании не мог оставаться в качестве пассивного слушателя.

В ту пору я учился в Мамадышском педучилище и частенько ходил надышаться кухонным ароматом районной столовой, расположенной от этого, людного даже сейчас, «Угла ленивых». Для голодного человека кухонный аромат, от которого современные люди задерживают дыхание, был почти что пищевой добавкой. Там, бывало, Вагиз стоял в окружении толпы, потому что язык у него был хорошо подвешен, а по дикции он не уступал самому Левитану. Багор, ничего не значащий для современного человека, первобытное орудие труда, в Мамадыше был ценнейшим инструментом, ибо город связан с ледоходом и лесосплавом. Ведь строили коммунизм зэки, которые в таежных лесах Кировской области валили огромные строительные сосны и бросали их в Вятку, чтобы те без всякой затраты энергии доплывали вместе со льдами до места назначения по водным артериям страны вплоть до Каспия. Лишь после окончания ледохода и лесосплава открывался сезон пароходства.

Ледоход для горожан был ежегодной схваткой со стихией, а иногда и смертельной, поэтому к нему готовились целый год, покупая новые багры и починяя изношенные рыбацкие лодки. За время 10-дневного ледохода каждый уважающий себя горожанин стремился выловить, рискуя жизнью, хотя бы пару десятков, а то и больше, бревен - это и дрова, и стройматериалы, и свечи, потому что в эти годы здесь не было ни угля, ни нефти, ни газа, ни керосина. Фактически это было воровство, но почему-то за это никого не сажали в тюрьму. Оказывается, Госплан СССР по указанию ЦК ежегодно выделял 10% госбюджета на воровство, чтобы не было массового голодомора. Об этом мы узнали лишь благодаря горбачевской перестройке.

Во время ледохода был центром торговли не какой-нибудь обувной магазин, потому что многие носили лапти, а расположенный недалеко от «Угла ленивых» железо-скобяной магазин, где продавали багры. Ввиду того, что во время войны все добротное уходило на фронт, багры в скобяной магазин поступали тоже жиденькие, и поэтому на них не было большого спроса — люди надеялись на новое поступление. В тот год весной ледоход затянулся по неизвестной причине, и не было поступления добротных багров, а прошлогодние слабенькие багры так и валялись в магазине, как мусор. А «Угол ленивых», куда приходили сведения раньше всех, ждал начала ледохода и поступления новых багров, как из печки пирога.

Однажды в эти напряженные дни Вагиз с только что купленным новеньким багром чуть ли не бегом прошел мимо «Угла ленивых» и, еле оторвавшись от любопытных зевак, прошмыгнул на свою улицу. Как только он скрылся за поворотом, весь «Угол ленивых», а потом и весь город, побежал, как на пожар, в этот крохотный железо-скобяной магазин, и буквально за час горожане избавили магазин от прошлогоднего «мусора». К сожалению, ледоход пошел лишь через неделю после опустошения магазина, но на всякий случай Вагиз не подходил к «Углу ленивых» до начала ледохода. А во время ледохода о Вагизе уже забыли, ибо каждый был занят своим стратегическом делом. Хотя прямого обмана тут не было, эту шутку помнят даже современники.

Возвращаясь с кладбища, я вспоминал не только о весенних злых шутках, но и о своей необратимой молодости, ведь у меня тогда была очень красивая, по нынешним меркам сексбомба, девушка-ровесница, и мы с ней чуть не поженились. Меня призвали в армию, а она была весьма спелая и, видимо, по этой уважительной причине не дождалась меня. Однако это уже тема совсем не кладбищенская.

Лукман ЗАКИРОВ.

Внимание!
При использовании материалов просьба указывать ссылку:
«День Казани - новости, хроника событий»,
а при размещении в интернете – гиперссылку на наш сайт: kazan-day.ru

© 2009-2014  "День Казани".