Леонид Рошаль: Даже во время войны у нас не было такого состояния здравоохранения, как сейчас – это парадокс | Официальные новости

Леонид Рошаль: Даже во время войны у нас не было такого состояния здравоохранения, как сейчас – это парадокс

Леонид Рошаль – президент Национальной медицинской палаты, директор Научно-исследовательского института неотложной детской хирургии и травматологии, профессор, доктор медицинских наук, автор более 200 научных работ, эксперт Всемирной организации здравоохранения.

Леонид Рошаль: Совсем недавно прошла модернизация, государство выделило на здравоохранение совершенно колоссальные деньги: 460 млрд. на оборудование, на закупку техники. Наш Институт неотложной детской хирургии и травматологии и другие лечебные учреждения у нас оснащены сейчас так, что пусть покажут, где за рубежом есть лучше. По этому направлению никаких вопросов нет. В каждой центральной районной больнице такого, конечно, нет, потому что и патологии тут более тяжелые, и объемы большие. Это все дифференцировано. Но в целом по стране, конечно, больше.

Причем, недоволен не только народ, который приходит лечиться, но и медики недовольны.И вот что не понятно: денег столько вложили, а народ недоволен. Причем, недоволен не только народ, который приходит лечиться, но и медики недовольны. Когда такое было, чтобы медики бастовали? Когда было в истории Советского союза и России, чтобы медики объявляли голодовку? Когда было в истории, чтобы медики выходили на забастовки, на митинги? Такого ведь никогда не было. Надо понять, от чего это происходит. Сегодня здравоохранением недовольны все: Президент, Премьер-министр, Министр здравоохранения, недовольны мы, медики, недовольно население. Я думаю, что одна из центральных проблем в здравоохранении – это кадровая проблема. Она была запущена ещё с 80-х и особенно с 90-х годов, когда как-то не обращали внимания на подготовку кадров и на их распределение. Советскую систему здравоохранения можно ругать по-разному, но она была выстроена, как сегодня армия, как сегодня МВД или полиция, она строго шла сверху вниз. И каждый врач, где бы он ни работал, получал одну и ту же зарплату – 72 рубля. Мы работали. У нас тогда было распределение после окончания института. По окончании института каждый обязан был, за малым исключением, отработать 2-4 года на участке, прежде чем потом пойти в аспирантуру или по другому направлению, прежде чем заниматься научной работой. То есть действовал принцип: сначала отдай.

А мы сделали революцию в 1991 году, и после этого у нас наступила демократия. Такая демократия мне не нужна. Теперь, оказывается, человек обучается полностью за государственный счет в государственном учреждении: обеспечен лекциями, учебниками, занятиями, стипендию какую-то, хоть и дохлую, но получает, а после окончания института он может делать все, что хочет. И настало такое время, что первичное звено не пошло в здравоохранение. Выпускники стали устраиваться в различные коммерческие фирмы, менять специальность. Я находил когда-то продавцов в магазине парфюмерии, которые по образованию врачи, но они работали в магазине, потому что хотели деньги заработать. До 30-50 % выпускников не приходило за эти годы в практическое здравоохранение. Теперь посчитайте за все эти годы, если считать с 90-х годов до настоящего времени – за 25 лет мы потеряли почти половину, то есть тысячи выпускников, которые шли раньше в здравоохранение.

Эта необдуманная свобода обернулась для нас катастрофой или крахом российского здравоохранения. Только что ко мне приезжали из Коврова, что под Владимиром, и я там тоже был. Там есть хорошая старая городская больница на 300-400 коек, а остался один анестезиолог и один ортопед-травматолог. У них там был городской диализный центр, работал один доктор – пенсионер. Намедни он написал заявление об уходе. И что? Есть регионы, где остался один анестезиолог на всю округу. Мы говорим, что нужны квалифицированные врачи, мол, давайте работайте. А работать не с кем, выбора нет. Я скажу: "Этого не надо, потому что он малоквалифицированный". А на его место никто не придет, потому что некому. Поэтому Национальная медицинская палата, которую я представляю, и я лично неоднократно выступал и выступаю, что нам нужно спохватиться сейчас, что люди, которые оканчивают медицинский институт и учатся за государственный счет, обязаны отработать в практическом здравоохранении. И я не знаю, сколько лет нам сегодня потребуется, чтобы это все наверстать.

Очень много, конечно вопросов встает. Сейчас неспокойно в Москве в связи с сокращением коек, сокращением штата. И мы видим, что необходима какая-то сила, которая начала бы этим делом заниматься. И Национальная медицинская палата предложила себя как переговорную площадку для того, чтобы снять вопросы. Мы понимаем тех врачей, которых увольняют. Что за этим стоит? Человек 20-40 лет отдал практическому здравоохранению, а к нему завтра приходят и говорят: "Вы уволены". А у него семья, дети. Куда он пойдет работать, в частную клинику? Это делается для того, чтобы народ больше денег платил? Для чего это делается?

Если в этой ситуации государство берет на себя обязательства по его трудоустройству, что мы тебя увольняем, но прежде вот тебе на выбор такие специальности, то есть чтобы он не уборщиком шел. То есть нужно, например, в какое-то другое учреждение распределять хорошо. То есть, если человека уговаривают, и он согласился, и государство оплачивает ему на время переобучения среднюю заработную плату, а не выходное пособие, потому что он же учится, то он через 1,5-2 года придет, допустим, куда-то работать, по тем специальностям, где есть дефицит. В Москве не хватает 5 тыс. терапевтов. И мы на этом фоне сокращаем, думая, что тот народ, который мы сократили, придет в терапевты. Ни один доктор, ни одна медицинская сестра сегодня у нас не должна пострадать в результате всех этих перестроек. Все же мы называем себя социально ориентированным государством.

Национальная медицинская палата видит свою роль в повышении квалификации тех докторов, которые остались. Поэтому нам поручили, и мы сейчас будем разрабатывать профессиональные стандарты деятельности врачей, которые будут основаны на квалификационных категориях. Мы должны четко сказать, какой доктор – кто, и заложить мотивацию к постоянному обучению, внедрению новых знаний и постоянному обогащению знаний. Кроме того, должна быть финансовая мотивация. Между доктором первой, второй и высшей категории, должно быть не 2,5 копейки, а миллион – шучу.

У нас сегодня в России организационной пирамиды нет, и каждая территория самостоятельно решает, сколько она денег выделит дополнительно на здравоохранение. Я представил себе на минутку, чтобы мы армию распределили по территориям, и пусть каждая территория отвечает за свое армейское подразделение. Интересно, что от этого было бы? А медики – это та же армия, и нам, конечно, надо это все в России восстанавливать. Этим занимается Национальная медицинская палата. Цель национальной медицинской палаты – защитить пациента от некачественного лечения и врачебных ошибок, с одной стороны, а с другой стороны – защитить врачебное сообщество.

Мы сейчас говорим, что много больных лечится в стационарах, а стационары – это дорого. Поэтому давайте, мы меньше будем лечить в стационарах, а больше – в поликлиниках. А поликлиники в стране готовы взять тех, кто лечится в стационарах? В начале 2015 года будет форум Общероссийского народного фронта, посвященный вопросам здравоохранения. Это будет жесткий форум, народ будет говорить в открытую, мы таким образом ставим проблему. И там будут не только критиковать, но также будут предлагать, что делать. Народ у нас умный, просто надо с ним советоваться.

Я оптимист. Думаю, что мы этот период пройдем, и все у нас будет нормально. Я хотел бы, чтобы зрители знали, что мы знаем, что происходит в стране, и по возможности доводим наши знания о ситуации до руководства страны.

Источник: otr-online.ru

Внимание!
При использовании материалов просьба указывать ссылку:
«День Казани - новости, хроника событий»,
а при размещении в интернете – гиперссылку на наш сайт: www.kazan-day.ru

© 2009-2014  "День Казани".